Оксфорд, St. Anne’s. 1948-1952. Часть 7 – «Основные игроки»
412. Те, кого можно было назвать «основными игроками», ожидали от А.М. – если не законного брака, то по крайней мере верности на какое-то время, и бывали уязвлены, когда не получали ни того, ни другого. В январе 1949-го во время прогулки с А.М. философ Фред Броуди сказал ей, что до знакомства с нею часто видел, как возле одного из колледжей она ждала появления в дверях Элизабет Энском (см. факты 351-357), и как лицо Айрис вспыхивало от удовольствия каждый раз, когда Энском выходила. А.М. смущенно заметила:
“He’s hellish observant.” [Он адски наблюдателен.]
413. До войны Броуди играл на скрипке в ресторанах, пока его не «открыл» известный манчестерский философ Сэмюэл Александер. После войны, во время которой Броуди служил в Королевских Военно-Воздушных Силах и был ранен, он стал одним из многочисленных протеже проф. МакКиннона (см. факт 128), который помог ему поступить в в Баллиол-колледж).
414. Айрис не сразу оценила Фреда, поначалу считая его “blunt instrument”, но вскоре поменяла свое отношение и была “profoundly touched… that I may not harm him” [Глубоко тронута… не причинить бы вреда ему] (см. факт 403). В июне она пишет: «Совершенно не могу не думать о Б», – в июле они то и дело ссорятся: он обвиняет ее в неискренности, она боится быть «поглощенной», утратить свою целостность. Броуди, желающий получить от Айрис намного больше того, что она могла предоставить, окончательно разорвал отношения с нею в ноябре 1949 года. В письме к нему А.М. уговаривала его «противостоять фаталистическому демону».
416. Оба – А.М. и Робсон любили пабы, Айрис высоко ценила его глубокие знания в области английской литературы, а также его готовность ими делиться с нею. За их отношениями внимательно наблюдала студентка колледжа St. Anne’s Анн Моузес, которая в течение 10 лет была влюблена в Робсона и впоследствии вышла за него замуж (брак был счастливым).
417. Двухлетние взаимоотношения А.М. и Робсона вылились в полуофициальную помолвку. Айрис успела познакомиться с его матерью – ирландской католичкой и с его сестрой, Робсон – с родителями А.М. – Рини и Хьюзом. Айрис писала своему другу Хэлу Лиддердейлу (который тоже хотел жениться на ней) об «ужасно напряженной ситуации», вопрошая: «Как только замужество пришло мне в голову?» Она описывала Робсона как «очень неврастеническое создание».
419. В середине февраля А.М. вдруг набросилась на ДР с обвинениями, что тот «не уважает людей» (имея в виду себя). Она разорвала отношения с ним в конце апреля 1952, констатировав это характерной для нее фразой, что оставила его «определенно (я думаю) ». (Привычка военных лет откладывать решения до «после истечения срока» оказалась очень живучей в А.М..) У них действительно были сложные взаимоотношения. Айрис сравнивала свое сердце с «старомодным гардеробом, одновременно вместительным и забитым»; Робсон же отзывался о ней как о «колоссально неверной» – его описание не выглядит преувеличением.
420. Еще до интимного сближения с Робсоном А.М. успела влюбиться в философа-политолога Майкла Оукшотта – необыкновенно привлекательного, добродушно-веселого, склонного к «любви с первого взгляда», готового «прыгнуть за борт» ради очередной возлюбленной. И А.М., и Оукшотт были против научного рационализма в философии. Оба были неизлечимыми романтиками.
421. Айрис не нравился реакционный политический пессимизм Оукшотта, его недоверие к утопиям, его «ленивая философия, основанная на отказе от мышления и действия». Все это не препятствовало ее engouement в октябре 1950-го:
«В этом нет никаких сомнений. Я была уверена еще до того, как мы встретились на Марбл Арч. Мучительно уверена сейчас. Глубокая боль радости и страха в моем сердце. Не могу ни работать ни есть, хочу лишь бродить туда-сюда, думая о М. О чем он думает сегодня? Я должна заставить себя поработать. Я вызываю в себе тошноту от эмоций.
Позднее. Совершенно схожу с ума по М. Не знаю, как мне прожить до конца дня, не увидев его. И все же я не могу благопристойно появиться у него раньше, чем завтра». (с)
422. Спустя два месяца после начала их романа, оба плакали, когда Оукшотт объявил о своей привязанности к третьему лицу. «Прими конец и мрачно подведи черту», – написала в своем дневнике А.М. и сделала это в буквальном смысле – через всю страницу.
423. К октябрю 1951-го А.М. сблизилась с Робсоном. В ноябре: «он становится мне всё дороже – его нежность, неистовость, остроумие – это все язык, который я понимаю. Мы общаемся прекрасно» (с). У Айрис нет сомнений, что она влюбляется в него, ощущая «слепящую ясность». Хотя они и расстались в 1952 году, их роман возобновился спустя несколько месяцев, когда у А.М. умер любовник. Отношения с Робсоном возобновлялись потом еще раз и в конце концов рухнули, оставив его в страданиях и гневе: «Я любил, как она мыслила и говорила. Я любил ее ум». Их встречи в 1953 году были мучительны; А.М. в какой-то момент сравнила его с большой рыбой, которую она видела однажды умирающей возле реки, но сама Айрис при этом не ощущала сильных страданий, и ей было странно от этого.
424. В ноябре 1953-го Робсон писал ей: «Дорогая малышка, я так боюсь потерять нашу дружбу из-за того, что я скучен. И из-за того, что постоянно говорил тебе злые слова». Это письмо вызвало в Айрис «печаль и смиренность». В 1955-м Робсон взял академический отпуск и уехал в Австралию.
425. Айрис сначала отказывалась от мысли возобновить отношения с Робсоном, но все же сделала это уже после того, как вышла замуж, а Робсон женился. Когда в раннем возрасте умерла сестра Робсона в 1964 году, Айрис написала ему замечательное письмо, сказав, что будет любить его всегда. Вместе с женой Анн Робсон переехал – сначала в Сассекс, затем в Эдинбург, где он получил место заведующего Масонской кафедрой английского языка.
426. Незадолго до своей смерти в 1993 году Робсон внезапно упомянул, что «Айрис всегда была такой таинственной», подумав, не эта ли ее особенность вызывала в нем любовь к ней.
Чуть позже я добавлю к этому тексту парочку фотографий.
Предыдущий пост об Айрис Мердок Продолжение
Journal information