Когда настал по ней Девятый День, друзья прислали мне фотку, где мы вдвоем, еще не подозревающие, что всего лишь через три месяца... Фотку я прогнала через Фотошоп, потом в ЖЖ вывесила. Кто-то из близких спросил, ты, мол, к чему это там себя черно-белой-то сделала?

Ну да, логичнее было бы наоборот: не я ведь ушла туда, где нет тела, нет оболочки и, ХЗ, есть ли звук, есть ли цвет... Но тогда, то есть в марте 2009-го, мне казалось, что именно я лишилась всего этого: тела, формы, телесных ощущений, перестала различать цвета, запахи, звуки...

На Девятый День я, пожалуй, не знала еще, что допишу ее сказку. Вернее, такое намерение у меня появилось и до Девятого Дня, может быть, даже числа 18-го... Но когда я потом убирала цвет на своей половине фотографии, мне подумалось, что увижу себя “в цвете”, лишь когда допишу.

Я не сделала этого. То, что в последствии стало “Любовью, Концом Света и глупостями всякими”, уже ее сказкой не назовешь. Про муки творчества я могу рассказывать долго и нудно, и про иные мучения лучше сейчас промолчу. Не могла я сквозь все это разглядеть себя “в цвете”.

Больше трех лет мне понадобилось, чтобы наконец заявить: “Я закрыла гештальт”. В феврале я выставила роман на продажу через Амазон. Но закрыла ли этим гештальт, в самом деле? Как выясняется — фигушки.

Оказалось, что мне было мало дописать ее сказку, мало свой роман написать даже — мне потребовались ЧИТАТЕЛИ! Причем, много и сразу. Мол, пока не узнает о “Глупостях всяких” вся прогрессивная общественность Москвы, Лондона и всея ЖЖ, я не увижу себя “в цвете”. И я развила бурную деятельность, уподобляясь продавщице Марусе. Ох, если бы только ей.

Возник ли в результате моих бурных действий интерес к роману? Сомневаюсь. Зато некие странные и совершенно незнакомые люди успели приписать мне графоманию, тупость, склонность к “побирательсту-вымогательству” и (самое мерзкое) “паразитирование на чужой смерти и болезнях”.

Смерть и болезни не чужие мне — не то, чтобы тем странным людям было до этого дело (они также не чужды человеку, который пытался помочь мне с продвижением). Роман я всем желающим сама высылаю бесплатно, на Амазоне за три недели купили всего лишь две копии. Но деньги на нужды онкобольных я и так периодически перечисляю (в ЖЖ есть люди, которые могут это подтвердить). И все же те незнакомые люди преподнесли хороший урок, и, похоже, не мне одной (хотя мне ужасно обидно за ни в чем не повинного второго вовлеченного в мой “пиар” человека и очень стыдно теперь перед ним). Спасибо тому, кто на днях тряхнул меня за плечи как следует, что я, кажется, наконец-то увидела “цвет”. Вот, что мне было сказано в приватной беседе (надеюсь, мне простят цитирование):

"ЖЖ не место для раскрутки. Здесь ненавидят всех, кто пытается себя рекламировать. Все всем завидуют, как бы у кого-то что-то лучше не пошло. Потому что каждый старается изобразить из себя крутое яйцо. Все - личности, мать их. Работать невозможно, т.к. каждый слышит только себя. И ты слышишь, в принципе, только себя. Никакой пользы нет перетирать с идиотами всякие признаки литературного таланта и возможности пиара".

Завтра исполнится четыре года, как Людмилы не стало. Если бы мое видение себя в черно-белом было связано только с этой утратой... но нет. Я смогла эту смерть пережить. И все же отдаю должное в день памяти: завтра (16 марта) и последующие 4 дня книгу, которой не было бы без Людмилиного участия (до ее смерти и после), можно будет загрузить на Амазоне бесплатно.

И это, надеюсь, будет моей последней попыткой пиара.