Таки выпрашивать жидкость для снятия лака вместо приветствия у подруги, с которой не виделись столько лет, дело не шибко приличное. У Лены пасхальный отпуск еще на наступил пока — ей пришлось на работу ехать с утра пораньше, а я у первым делом на второй день своего отпуска отправилась искать маникюрный салон под предлогом осмотра достопримечательностей. Мне повезло: маникюрных салонов в К-Тауне едва ли меньше, чем ресторанов корейской кухни, но Лос Анжелес все-таки взял свое: походить по улицам, посмотреть на следы регулярных землетрясений все же весьма интересно. Ходила и размышляла: тряханёт ли, пока я я тут отдыхаю, или не тряханёт? А если тряханёт — спасусь ли? Ужасно интересно, я все же никогда не жила в сейсмической зоне, не представляю, как могут люди привыкнуть к подобной мысли, как к неотъемлемой части жизни.Часов в одиннадцать утра все же зашла в один из маникюрных салонов. “Кто это вас так?” — спросила кореянка Су-Джян, глядя на мои ногти. “Да я, знаете ли, из Англии…” “А-аа, ну понятно тогда… — Су-Джян даже показалось зазорным брать с меня добавочные пять долларов за сеанс, — заплотите пятнадцать по прейскуранту!” Сказала, что не возьмет большего. Пока смывала остатки того безобразия, что мне налепили в пакистанском притоне Хай Викама и маникюрила заново каждый ноготь, мы с ней разговорились. “А ты какой религии-то вообще?” — спросила она меня. “Вообще никакой, — говорю. — А ты?” “А я христианка!” — ответила, гордо так. Как только конвертировалась из японского буддизма, так ее папа покойный сразу в рай перешел. От Будды черте-во-что мог бы реинкарнировать. Ладно бы если в приятном животном, а то воплотился бы в пауке, а то и вовсе в змее. Я размышляла, что ежели при Будде покойник воплощается в пауке или в змее, вряд легко ему будет попасть в рай при Христе-то. С другой стороны, кто знает, как у корейцев бывает.
“Я в Англии бывала! — продолжала меж тем кореянка Су-Джян, которой присвоили имя Эстер в христианстве. — Транзитом. Купила там в Хитроу красивые очень часы в магазине Pandora. У меня там подруга английская выходила замуж за девушку из Китая”. Интересно, подумала я, свадьба происходила прямо в Хитроу (а Пандоре?), на скорую руку? Все возможно, конечно, в наши-то времена, и англичанки за китаянок замуж выходят, не моргнув глазом, но боясь показаться нетолерантной, тем более в таком multi-cultural месте, как ЛА, я ответила одобряюще: “Вот как хорошо! Идут девки в ногу со временем и вообще… А когда же вы с ней подружились-то, с англичанкой?” Тут Су-Джян перестала мой ноготь пилить, посмотрела на меня с осуждением: “С АНГЛИЧАНИНОМ! — говорит. — Это бой! Он ЖЕНИЛСЯ на КИТАЯНКЕ!” Все существительные и местоимения сразу нашли правильный род. — Мы с ним оба в Японии работали МИССИОНЕРАМИ!” И уточнила на всякий случай, знаю ли я кто такие миссионеры вообще.
Однако ногти Су-Джян отманикюрила мне как надо и даже порекомендовала “delicious Korean restaurant next door на ланч. Я сказала thank you so much, заплатила $15, вышла на улицу, но в “next door” не пошла — не успела еще проголодаться. И пожалела спустя полчаса, когда успела уже отойти от рекомендованного “delicious place” на приличное расстояние. Поэтому пошла в нерекомендованное, но тоже в корейское — других не оказалось в округе.
Нерекомендованное совсем не понравилось на внешний вид — ни интерьером, ни атмосферой: все столы-кабинки были пусты, лишь за одним парочка негров жарила барбекю по-корейски, на паре других столов были остатки недоеденного кем-то корейского ланча со множеством плошек и чопстиков. Голод не тетка — я села в отведенную чистую кабинку, заказала один из “specialities of the day”: палтус-гриль, к нему полагалось рагу по-корейски. Через минуту кореянка Ци-Сян принесла на подносе кучу мелких тарелок с закусками, в одной из них было то, что могло оказаться филе рыбы, порезанной на кусочки, а на вкус определилось довольно острым тофу. Я не заказывала ни одного из этих блюд, но претензий сразу не предъявила, тем более что они все оказались вкусными. Доесть каждое я не осилила все же, откинулась на спинку сиденья, поглаживая живот с удовлетворением, не спешила Ци-Сян подзывать со счетом, мне пока некуда было торопиться. Она сама подошла и принесла огромного палтуса-гриль, нечто, похожее на суп с тофу в чугунке, шипящем на разогретой плитке, и целую плошку риса. И чего я, дура, претензий-то не предъявила, как только они мне пришли в голову? Часа через полтора, так и не доев целиком палтуса, суп с тофу и рис и уплатив 11 долларов за всю эту еду (плюс чаевых два доллара), я еле выползла из заведения и направила стопы в Ленино “кондо” — она уж наверняка вернулась с работы, и мне следовало торопиться, так как на вечер у нас был культурный поход в Дисней Холл на концерт, в котором играл, между прочим, Чик Кориа вместе с джазовым оркестром Линкольнского Центра. Описывать ЭТО у меня слов не хватит.
Journal information