
В двух словах (то есть чуть больше, чем в двух), Victim рассказывает о мальчике-убийце другого мальчика и о матери последнего. Убийца, отсидев сколько-то лет, вышел на свободу, получил новый айдентити, завел семью и поселился неподалеку от того места, где проживала мать его жертвы. Узнав об этом, мать стала натравливать на убийцу аудиторию соцсетей, в результате чего сама попала под суд. Victim, соответственно, - термин, который можно одинаково применить к нескольким персонажам в этой истории. “Наверное, она основана на том убийстве маленького мальчика двумя пацанами постарше, о котором в свое время тут очень много судачили”. “Джеймса Балджера?” - уточнил Гейб. Вот у кого память-то лошадиная. Я не могла вспомнить Джеймса - коллегу двухлетней давности (только вино, которое он рекомендовал, а Гейб помнит убийство двухлетнего Джеймса, нашумевшее в прессе двадцать шесть лет назад.
“Да, хорошо делают криминальные драмы, - сказал Гейб еще раз сегодня (мы до сих пор под очень сильным впечатлением от Victim). - Жаль, что в последнее время нету приличных комедий”.
Пообсуждали кризисы жанров: комедийного на тв, драмы без криминала… Думаю, мало сценаристов приличных - актеров-то вон пруд пруди, режиссеров, средства для монтажа ого-го как усовершенствовались, а хороший фильм или сериал все равно в первую очередь от сценария зависит. Вот и книг хорошего качества в нынешнем веке совсем мало, по сравнению - ну хоть с 90-ми. Тогда мы смотрели, к примеру, Ballykissangel, Sam Saturday, Love Hurts, Lovejoy… А уж какие комедии были! Один только Only Fools and Horses чего стоил. Сейчас туго к комедиями. Гейб считает, что проблема в политкорректности - явлении самом по себе неестественным да еще раздутым до неприемлемых форм. Я подумала - и согласилась.
Journal information