Привошечка вернулась с “больничного”. “Чем болела-то?” - спросила ее я участливо. “Так это… пириод! - сказала она. - Такой, блин болезненный, что не верит никто”. Лично я верю очень, она и анимик к тому же. Могла быть моей дочерью с такими-то генами, поэтому верю на все сто. В ее возрасте, помню, у меня уж такой болючий случился однажды “пириод”, что увезли в больницу на скорой, спасая от приступа, который произошел, как на грех, сразу после посещения винного в продовольственном. Мы там стояли в длиннющей очереди с подругой Жизелью, но не за водкой, а за сигаретами, потому что курили обе: она - серьезно, а я так, дурака валяла немного. Да еще шоколадку купили, когда подошла наша очередь, по кусочку съели - и тут мне вдруг так поплохело, я вышла на улицу, кое-как доплелась до ближайшей скамейки, Жизель умчалась искать автомат, звонить в скорую, шоколадку почти еще целую мне в карман плаща положила заботливо, а потом ее, видимо, сперла, когда меня повезли в больницу. Неделю я провалялась в “гинекологии”. Жизель навещала с яблокам и сливами в передачах, шоколадок не приносила.
Сегодня я виделась с Ритой - она нынче снова на тренинге неподалеку от Кэннон-стрит. Купили китайский тейк-эвей, ели в храме Св. Мэри Олдермари, говорили о детях, о кошках, о “секретах” рынка трудоустройства (которые все на поверхности: 80% - связи, 20% - везение, как за всю историю своей карьеры оказалась я в 80% случаев в 20% везучих - ума не приложу, хотя должно же по жизни везти мне хоть в чем-то). Еще про Eastenders поговорили. Рита их еще смотрит, я тоже смотрю. “Вот уж чего от тебя не ожидала! - сказала Рита, - Eastenders для common people”. “А я что, не common?” - спросила ее. “А ты - нет”, - ответила Рита.
Мелочь, а приятно, чего уж. Но Eastenders смотреть вряд ли брошу.
Journal information