Сначала я не хотела обедать. Вообще. Потому что съела, не без удовольствия, но непонятно зачем - один за другим два завтрака. Первый, после захода в Теско за йогуртами "Уголок Мюллера" и фрюзли, съев два фрюзли и два "Мюллера" зараз. А второй - обычный - после визита с Нинкой в Фуд Кампани - тост с апельсиновым джемом и чай. Когда я спускалась с пятого этажа в бункер на первый, где у нас находятся комнаты для закрытых совещаний, то почувствовала себя толще, чем оба фашиста индуса, спускающиеся со мной туда в одном лифте, вместе взятые, один из которых аж на диете тщетно сидел. Ох, как мне нехорошо стало. "Худеть, худеть и худеть!" - была одна мысль, пока индюки неласково обговаривали со мной условия новой работы на эккаунте, где настойчиво их попросил меня оставить наш банковский клиент. Индусы не понимали, чем я лучше мальчугана по имени Ранжит Наисвани, у которого виза в Юке еще не закончилась, и потому решили, видать, сделать всё возможное, чтобы дальнейшая работа тут мне фунтом изюма не казалась.
С расстройства я съела еще один йогурт. И фрюзли. И еще один. И через час поняла, что для нормального обмена веществ мне не хватает чернослива. Ну, и может, какого-нибудь ма-аааленького салатика из эМ-энд-эС. Ну и что же вы думаете? Вместо ма-аааленького салатика купила себе упаковку с двумя фриттатами из яиц неинкубаторских кур, картошки, грибов шитаке и козьего сыра фета. Ну и чернослива, само собой.
Еще мне надо обговорить дальнейшие условия труда с Нинкой, да и принять решение, а это значит, что 5(файв), т.е. нет 4(фор) о'клок ти (чай с молоком и кексами) совершенно неизбежен. Когда же я худеть-то начну?
Journal information