goodЛитл Уан укусил меня за ладонь – яблоки кончились. Я принесла ему сена, а Гейб разыскал где-то алюминиевую Жопкину миску, и налив туда воды, начал усиленно тыкать коня в нее мордой.
Моя бабушка любила давать своим подружкам разные клички. Все они были церковными певчими – профессионалками, не баран чихнул, с красивыми, или просто сильными, хорошо поставленными голосами. Иногда у нас дома собирался целый хор: Тенка Киринская пела альтом, у Цапаихи был почему-то неженский тенор, Маруся-Набирушка подстраивалась под бас, и сопрано моей бабушки Ксеньи опережал их всех на «Многие лета...»
Вот если бы Литл Уан лягнул меня в челюсть сейчас, то у меня б тоже харя сделалась кривая... Вы б меня тогда любили? А? Только единороги так не лягаются, наверное...
У меня за неделю произошло множество разных событий – погода, друзья, неработа... С друзьями хорошо так... Особенно с тем, которому в декабре исполнится четыре. Его можно даже яблоками не кормить или хоть шоколадом Грин энд Блэк. Он просто так, подойдет тихонько, прижмется и скажет: “I love you, Tania. Can you take me to Phillip? NOW!!!” А работать я через неделю начну, наверное, все же. Меня переводят в другую компанию, где моим начальником будет усатый толстый индюк по имени Пэраг, и я начну ездить в Лондон каждое утро...
А пока... в нашей Принцессе холодает. Литл Уан заботливо укутан в свое лошадиное пальто, а я подумываю о том, где б мне самой купить добротный и теплый зелёный армонак.
Journal information