Женщина - это я (если кто-то не догадался). Другая женщина (Даша) должна была приехать на парковку к тому же пабу с другого конца Букингемширского графства в два часа дня. Я опоздала на пять минут. Даша опоздала на сорок. Ей сегодня исполнилось сорок лет. Встречая ее на парковке, я разглядела на пассажирском сиденьи ученика средних классов Эмиля - Дашиного старшего отпрыска. Эмиль там сидел бледный, как полотно: мать его угодила в выбоину на дороге, машину тряхнуло так, что Эмиль заорал: “Полный пиздец! - с сильным акцентом и перевёл, чтобы стало понятнее, - Fucking hell, Mother!” Он по-русски едва говорит, но все понимает. Mother расхохоталась, смешно же, хоть к сорока годам и у нее таки стали нервы сдавать: на парковке у паба она первым делом затянулась сигаретой, пуская дым кольцами на Эмиля.
Эмиль пошел в паб узнать, есть ли там на троих столик свободный: если судить по количеству машин на парковке, то заказывать стол надо было минимум за три года. Вернулся Эмиль, мать докуривала сигарету: отмечать ее юбилей уже, ясен пень, не предстоит в Royal Standard of England. Пришлось standards занизить (а также и скорость передвижения по кантри-роуд) - мы поехали искать другие пути.
Прибыли в Биконсфилд, припарковали машины (ни та, ни другая не развалились по дороге после двух “пиздецов” - ТТТ), зашли сперва в паб The White Hart - там не понравилось, но мои силы иссякли, терпение тоже (пусть ДР нынче у Даши, но голод-то мой, и он не тетка, а мочевой пузырь в моем чуть более зрелом, чем Дашин, возрасте - и вовсе не родственник мне), сказала я ей: “Идем в кабак - первый, что по пути попадется”. Добро их много на Хай Стрит в Биконсфилде, было бы время выбрать…
На ресторанчике Number Five (это название, не порядковый номер) висела звезда Мишлена. “Нам туда!” - сказала я Даше с Эмилем. Свободного столика ждали там минут пять - ничего, зато туалет вовремя посетили.
Что еще-то сказать про Number Five. Он ужасен. Во-первых, еда: от дорогих бургеров Мишленом не пахло, Эмиль ел лишь картошку-фри и хлеб с маслом (подростковые вкусы), и мороженое шоколадное на десерт - два шарика, хотел лишь один из них - чоколит, а второй минт-чоколит-чип (популярное среди подростков и в любом кафе есть, лишь в Number Five не оказалось). Во-вторых, сервис… Нас там белые официанты приняли, видимо, за черных людей. Меж собой мы общались по-русски, даже Эмиль, слова коверкая, поддерживал разговор - выпендривался, само-собой, гляньте-ка, девушки, на него, как он тут болтает по-иностранному, весь такой утонченный. Все прочие (очень белые, иных в Биконсфилде практически нет) посетители говорили по-английски, даже стайка юных девиц, внимание которых Эмиль, может, старался привлечь, хоть те все на одно лицо - губы в ботоксе, сумочки Gucci... Все пришли после нас, но обслуживались раньше и с куда более явной учтивостью, нежели мы. Волей-неволей подумалось: Брекзит тут уже что ль?
Тихонько, чтоб не заметила Даша, я послала Эмилю записку в Вотсап: пусть попросит официантов вставить свечку в ее десерт и пропеть куплет “Хэппи бёзди”. Эмиль исполнительный, все сделал так, как просили, Mother не дула и в ус про “сюрприз”. Свечку в рулетик с лимонным щербетом и маракуйей официанты не вставили, вместо этого принесли большую тарелку, на которой плевок шоколадного мусса, словно кусочек говна, и роспись коричневым: “Happy Birthday”. И ни куплета не спел Даше никто.
Себе я заказала эспрессо. Принесли а правильной чашке объем жидкости с чайную ложку, на вкус - такой же дурной, как почти во всех местах, где я кофе не пью уже не первый год. Принесли счет на £87.07, включая 12% за сервис. Какой сервис нах… Но я оплатила - пусть там все белые сервисмены подавятся подачкой от нас, черненьких.
Хэппи бёзди, диа Даша. Хоть одну строчку сама ей спою.
Journal information