Завтрак мы ели нынче вдвоем с Марией Ильиничной, пока Олег отвозил жену на работу. Мария Ильинична нажарила сырников – вкусных, но жирных, как и вся прочая еда в России – скоро не выдержит мой организм: и так уже прыщ вчера вскочил на носу. По плану сегодня две встречи: одна с Лидой и Мишей на ВДНХ, другая со Злыднем и Кисой – тоже в центре Москвы, но где именно, мы пока не договорились. Каким образом мы сможем договориться, если я буду там без интернета на телефоне — ХЗ, разве что кучу фунтов за роуминг платить. Олег предложил мне свой запасной телефон, и пока он меня подвозил к станции Новокосино, по ходу давая инструкции о том, как мне возвращаться вечером, какой ехать веткой метро и т.п., его телефон успел лишь на 10% подзарядиться. Если честно, инструкций я не поняла: мудрёное место – Люберцы, ну да фиг с ним, я все ж не ребенок-трехлетка – найдусь как-нибудь, где-нибудь, кем-нибудь: Москва/Люберцы – все ж не тайга, хоть мне и тут неуютно вообще-то.
Чуток опоздала я к ВДНХ. Лида и Миша уже ждали меня там под главной аркой. Бедняги продрогли небось. Я, может, быстрее пришла бы, да не сразу сообразила, где тут главный вход – искала скульптуру рабочего и крестьянки, не ведая, что перенесли – то ли главный вход, то ли скульптуру. Там, где рабочий с крестьянкой должны бы стоять, я разглядела друзей своих – двух воробушков, нахохлившихся под дождем: Лида коротко стриженная, Миша тоже и бороду сбрил заодно.
Пошли мы гулять втроем по ВДНХ, я его плохо помню в советском прошлом, но основное отличие, кажется, в том, что раньше тут вечно толпы ходили, а сейчас совсем мало народу. Наверняка это связано с тем, что раньше я сюда попадала по каким-то особым случаям, типа тех, что представлены в фильме “Свинарка и пастух” (с какой стати меня туда заносило, если я не пастух и даже не свинарка – не знаю). А сегодня к тому же понедельник, погодка не супер, основную часть ВДНХ оградили – что-то еще строят там монументальное (как потом выяснилось – каток). Павильоны ВДНХ, хоть вроде бы те же самые, что при Пастухе и Свинарке стояли, но выглядят очень по-новому: их, конечно, отреставрировали на новый лад, следы прошлого типа гербов и прочего смотрятся, словно искусственные нашлепки; высотой зданий, монументальностью и новизной это место Москвы вдруг напомнило мне Америку — не в плохом смысле (хоть, может, и не в самом хорошем, во всяком случае, по отношению к Америке).
Проходили мимо фуд-зоны, Лида купила там пончиков перекусить. “Те самые пончики”, — гласила вывеска на палатке. Не стала я пробовать их, правда, чтобы сверять со вкусом “тех самых”, что покупала мне мама когда-то по пять копеек за штуку возле проходной завода, где она работала; я в этой поездке и так есть почти ничего не должна бы, да меня и не тянет почти ни на что, очень странно: бывает, вдали от родины, каких только прихотей ни придет: то редьки с маслом захочется, то докторской колбасы, я уж не говорю о конфетах “Ромашка” или о бисквитных тортах, например, что продавали в СССР за два сорок — но приезжая сюда всякий раз, замечаю, что мой аппетит почти совсем отшибает.
Прошли мимо ракеты “Восток”, “Бурана” и самолетов. Путь наш лежал в Москвариум — Лиде туда очень хотелось, я сопротивляться не стала. Купили билеты, сдали пальто в раздевалку — и сразу помчались тюленей смотреть, у них час кормежки уже подходил по расписанию. Успели, но и тюленей, и сам процесс видели плохо: толпа у витрины плотная.
Ходили, смотрели на разных красивых чудовищ: пираний, лягушек, скатов, пытались потрогать их — это вроде не возбранялось. После обедали в “Шоколаднице”, не выходя из Москвариума, за прозрачной стеной бесились какие-то водоплавающие. Переместились в уютный в салон книги — там выпили кофе.
Остальное отдельным постом напишу, мне его под замок спрятать надо.
Journal information