Олег первым поздравил, как водится, если не считать Гейба, он всегда поздравляет загодя, принес вчера букет красных тюльпанов, еще не распустившихся, Джинджер и Фред проявили к ним здоровый интерес. Кума Света поздравила в девять утра с “Днем Танюш” — когда мы с Гейбом уже были в Ханслоу. Чуть позже Мамаша кинула в Вотсап поздравлялочку, я ей взаимную. Больше никто не поздравил нынче — даже напоминалки всякие в соцсетях уже не работают, людям в большинстве своем не до поздравлений и не до соцсетей, возможно.Где-то без четверти восемь мы в Ханслоу выехали, чтобы успеть в гараж (автослесарную мастерскую) к индусу к 8.30, лишь на полдороге я вспомнила, что договорились мы с ним на 9.30. Ничего, сказал Гейб, лучше на час раньше, чем на минуту позднее. К счастью, гараж оказался открытым уже, главный механик — индус Боб находился на месте. Оставили ему ключ от Миши, двинули на Хай-стрит, по пути я отправила сообщение клинеру Матвею, мол мы уже тут, неподалеку — если захочет встретиться, пусть даст знать.
На Хай-стрит в Ханслоу (the ugliest place in London) по субботам почти ничего не открывается раньше девяти, народу совсем мало на улице. Прошлись неспеша до угла, где находится магазин USSR, неплохо было бы в нем купить русской икры, но и он еще не работал. Зашли в кафе Gregg’s, позавтракали, как и в прошлый раз, когда привозили Мишу на техосмотр, чиабаттами с беконом, выпили по стаканчику флэт уайта (дрянного), Гейб съел также порцию овсянки, сытый, он потом разглагольствовал философски до тех пор, пока Боб не позвонил — велел нам прийти срочно. Ну, думаю, плохи дела с конденсацией окон в машине, если механик по телефону не в состоянии объяснить, в чем причина (с другой стороны, он вообще по-английски говорит крайне плохо, может, телефонные разговоры ему в напряг, лицом к лицу-то хоть жестами объясниться можно).
Проблема заключалась в том, что на маслобаке не оказалось закручивающейся пробки. То-то в машине с прошлого сервиса запах масла не испарялся! А я-то винила себя лишь, за то, что редко на ней езжу. Это, выходит, индусы хреновы сами не завинтили еще в прошлый раз. Боб отнекивался: они типа на техосмотре даже капот не открывали! Как же не открывали-то? А масло меняли как? Или не меняли? Мы деньги за сервис платили — так что же, могли бы их просто сжечь, что ли?! (Эх сомневалась я в том, что индусы легальны, теперь уже и сомнений почти не остается.) Давайте закручивайте бак той крышкой, которую в прошлый раз не прикрутили — и дело с концом, и больше не буду я тут делать сервис, пошли они к черту. А крышки-то нету у них. Куда дели крышку, которую не прикрутили тогда — уже вряд ли кто разберется, не гараж, а индусский бардак. Заказал Боб новую крышку, за нею кто-то должен съездить в Хонду в Чизике. Кто поехал? Конечно же, я и Гейб! На общественном транспорте. Полчаса туда — полчаса обратно на автобусе номер 237, что нам еще делать-то в выходные? По пути в Чизик в автобусе два пассажира, занявшие четыре сиденья, громко ругали все по-украински, мат отборный (и русский) у них через слово. По пути обратно какой-то араб громко кричал в телефон всю дорогу, возможно, тоже ругался, а может и нет — у арабов даже без русского мата интонации страшно звучат.
Клинер Матвей позвонил еще до того, как мы поехали в Чизик, договорились с ним встретиться, как только закончим с машиной дела. Договорились, что он к мастерской подъедет, думали, посидим где-нибудь, кофе попьем-поговорим, посмотрим, каким он стал, все же не виделись больше года уже. Главное — он еще жив. Однако Матвей и слышать о том, чтобы посидеть-кофе попить где-то там, не хотел и слышать. Потребовал, чтобы мы все втроем ехали к нему домой — там его сожительница Рената уже сделала голубцы. А выглядит он неплохо: отъелся, побрился налысо, только чуть более кривой, чем раньше. Гейб и я — не большие любители голубцов, но как не уважить Матвея? Поехали. Познакомились там с Ренатой. Поели ее голубцов — сделали вид, что понравилось нам. Поговорили о том о сем — с Матвеем в-основном, потому что Рената не говорит по-английски, по-русски знает лишь несколько слов, но не больше, чем мы с Гейбом по-польски. А поговорить она любит, похоже, и когда Матвей из комнаты выходил, разговор получался весьма уморительный.
Рената рассказывала, как ездила в родной польский город лечить зубы. И обокрали в дороге, - сказала она, во всяком случае, мне так показалось.
— Да ну? — удивляюсь, —- прямо в дороге?
— Так! — подтвердила Рената
“Так” — я знаю, по-польски “да”. Гейбу перевожу, он не уверен, какие эмоции на лице отразить: то ли сочувствие Ренате, то ли восхищение моими лингвистическими данными: сам-то он ни понял ни хрена из того, что сказала Рената.
— Где обокрали-то? — спросил он.
— Где вас обокрали? — я типо “перевожу”.
Рената вопроса не поняла. Явился Матвей, я прошу его перевести, где обокрали Ренату.
— Ее обокрали? — удивился Матвей. — Где? Когда?
— Когда она ездила в Польшу! — Гейб ему отвечает.
— Обокрали?! — спрашивает у Ренаты Матвей.
— Кого? — недоумевает Рената.
— Тебя!
— Меня?..
О, великая сила международных отношений. Голубцов нам еще дали с собой. А по дороге домой мы испугались, что у нас сломалась машина — в ней что-то стрекотало и аж грохотало порой, казалось сперва пристал кусок липучей бумаги, но звук прекращался на более низкой скорости. Стоило ехать быстрее — возобновлялся, и чем быстрее, тем громче. Надо было бы остановиться и посмотреть, но негде было особо-то: ехали по motorway, а там останавливаться опасно даже на hard shoulder нынче: с тех пор, как обычные motorways превратили в “smart” в Англии — подобные остановки для многих оказываются фатальными. Ну не зря же сегодня Татьянин день — есть таки у меня ангел-хранитель. Доехали до дому. У Миши, как выяснилось, начала отлипать металлическая пластинка, что снизу крепится, возможно, отлетели шурупы. В четверг таки повезу к механику Рою, добро, аппоинтмент, назначенный по поводу конденсации окон, я еще не отменила.
Journal information