sickБудильник зазвонит в шесть. Она возле моей кровати без пяти. Подает осторожный голос. «Я знаю, знаю!» - говорю. Но жду будильника. Словно пять минут продлят мне жизнь. По будним дням.
Встаю, ноги в тапочки. Хромаю вниз по лестнице, Тиба впереди. Беру с пола в подсобке, любовно называемой «Кошкин Рум», пустую керамическую миску, обе идем на кухню к холодильнику. Достаю открытый вчера еще пакетик Вискас и флакончик с жидкостью от кошачьего артрита. Достаю широкую плоскую чайную ложку из ящика кухонного стола, и достаю ею порции тунцового/лососевого/куриного/кроличьего гуляша с дрожащими кусочками желе из вскрытого пакетика. Наливаю пол-ложечки из флакона, смешиваю с едой в ее миске. И снова бежит она в свой «рум» впереди меня, помявкивая на ходу, задрав высоко хвост в предвкушении.
Оставляю ее за едой. Возвращаюсь на кухню. Пью воду и витамины, протираю глаза. Тиба возвращается, облизываясь, смотрит на меня в очередном ожидании. Вместе подходим к стеклянной двери, ведущей в сад, я пропускаю ее в маленькую щель, рискуя остудить уже прогретый в режиме утреннего отопления дом. Тиба ныряет в газон и крадется к пруду, я поднимаюсь наверх и глухо закрываю за собой дверь в ванной.
Брызги душа попадают через стеклянную ширму на пол, я вытираюсь полотенцем и протираю пол. Только потом открываю дверь, и ожидающая под ней уже минут пять Тиба устремляется на край ванны, бросая мелкие ругательства на ходу. Пускаю узку струю из крана. С наслаждением Тиба пьет проточную воду.
Мне трудно вставать в шесть в будние дни. А в выходные и вообще лень. Но ни будни, ни выходные, ни
Journal information